Герои и антигерои

В 1930-е годы страна переживала период индустриализации, связанный как с позитивными, так и с трагическими явлениями. Новое общество, строившее социализм, вырабатывало новые культурные нормы, новые идеалы, даже (по мнению некоторых исследователей) новую религию, помимо этого появлялись новые герои и антигерои. Галерея тех и других предстает на страницах заводских многотиражек, таких, например, как газета «За химическую аппаратуру», издававшаяся на Химмашстрое в 1934-1935 годы.

Героем мог быть местный партиец, ответственный руководитель, но чаще всего на страницы газет попадали ударники. Особым почетом пользовались ударники, систематически перевыполнявшие план. Способов чествования было несколько – например, печать портретных снимков ударников. Фотографии могут представлять из себя ударников за работой, пристально смотрящих в объектив камеры, или коллажи. Иногда бригаду называли в честь ее бригадира, например, «суворовцы».

К проблемам ударников прислушивались. «Я на УСХМ работаю столяром с 20 января 1934 года, – сообщает ударник столярки Замараев. – С 1-го апреля ударник. С тех пор, как принял на себя звание ударника, у меня не было ни одного прогула, ни опоздания. Программу выполняю на 110-120, 126 процентов. Но меня почему-то никто не видит. Никто со мной не побеседует, не спросит, как я живу, где я живу, как идет работа и т.д. А я хочу, что бы меня знали и помогали мне». Далее следует письмо редакции о том, что обиды Замараева справедливы, что профорги не ведут учет ударников, не беседуют с ними и не справляются о их нуждах.

Если героями стройки были преимущественно ударники, то выбор антагонистов был куда более разнообразен. Глоссарий «обвиняющих» терминов был пусть и не слишком широким, но понятным любому. Самым «легким» было, пожалуй, обвинение в некультурном поведении, например, товарища Мартынова, работающего в кабинете машиноэкскаваторной станции, от которого только и слышен «мат и скверные анекдоты». Более строгое отношение было к начальниками-грубиянам. Одну из претензий изложила редакция газеты, осудив управделами Корсунцева, от которого редакции потребовался письменный стол. Корсунцев в весьма грубой форме отказал редакции, в ответ на что редакция отправилась к начальнику строительства Звереву, и тот приказал Корсунцеву дать редакции стол, однако и тогда поручение выполнено не было. Статья сопровождается карикатурой на Корсунцева. Карикатуры удостоился также начальник планового отдела Уралстройхиммаша Чижов, который «очень грубо обращается со своими сотрудниками и рабочими».

Следующим часто встречающимся обвинением было отсутствие дисциплины, а также отсутствие борьбы за дисциплину. Оно могло быть предъявлено как отдельным личностям, например пожарному Медведеву и сторожу, покинувшим свой пост, так и целому участку стройки, как это произошло с конным двором, который 13-го января вышел на работу в 10 утра.

Нередки обвинения в бесхозяйственности. В основном такая претензия предъявляется крупным руководителям (хотя мелким начальникам тоже попадало).

В особых случаях призывали прокурора. Так, в январском номере газеты прокурора просят проверить Сарапульский лесоучасток в связи с «вопиющей бесхозяйственностью» и возможным жульничеством. Предыдущего начальника лесоучастка исключили из партии и привлекли к уголовной ответственности (за пьянку и дебоши), так что призыв повторно привлечь прокурора звучит весьма угрожающе.

Жульничество становится следующим по строгости обвинением. Этот термин может применятся и по отношению к сторожу, предположительно присвоившему себе 11 простыней, и бухгалтеру, предположительно обогатившемуся на 175 рублей, и начальнику железнодорожного транспорта, который преувеличивает вес перевезенных грузов, тем самым «разваливая» железную дорогу и становясь еще и дезорганизатором.

Наиболее серьезным обвинением становится «вредительство». Есть только одна статья, которую можно косвенно отнести к обвинению во вредительстве, под названием «Техническая неграмотность или вредительство». В статье автор описывает неправильную укладку шоссейной дороги и обвиняет десятника этого участка в некомпетентности (или вредительстве).